Виолетта Колмакова
Учитель словесности
Виолетта Колмакова
Учитель словесности

Меня зовут Виолетта Колмакова.

Я окончила Санкт-Петербургский государственный университет, факультет Журналистики, а после стала выпускницей программы «Учитель для России» и получила диплом о профессиональной переподготовке от Высшей школы экономики по программам «Профессиональные основы педагогической деятельности» и «Педагогика: подходы, методы, технологии».

До школы я работала в музее-квартире Александра Пушкина на Мойке, 12. Писала рецензии на фильмы для онлайн-журнала «Прочтение». А ещё была волонтёром в организации «Дети Петербурга» и преподавала русский язык детям-мигрантам. Это не единственный мой волонтёрский опыт: в рамках программы «Послы русского языка» от Института Пушкина я побывала в образовательных экспедициях в Киргизии, Таджикистане и Армении, где проводила с коллегами уроки для местных школьников.
Я по-настоящему горжусь своим решением об участии в программе «Учитель для России», а ещё спектаклем, который мы поставили с детьми и показали в рамках проекта «Через театр» в стенах Новой школы. Это был очень трудный, но счастливый путь. Я рада, что у нас с ребятами это получилось.

Родители мной гордятся, потому что я смелая. Я не пасую перед сложностями и стараюсь сохранять добрый настрой. Мне кажется, им очень приятно видеть, каким взрослым я стала, что у меня так много удивительных друзей, интересная и полная передвижений жизнь, важная работа. А ещё мои родители наверняка гордятся нашими доверительными отношениями, над которыми мы вместе работаем.

Когда я была школьницей, я считала, что школа — это очень хорошее место. Я буквально летела в неё. Там вкусно пахло, было много друзей, всегда кипела жизнь. В школе появились первые мои любимые взрослые не из семьи. И первые взрослые, которые вызывали отвращение. В общем-то, школа мне показала, что хорошее место — это прежде всего хорошие люди. И если вдруг встречаются плохие, это не страшно, потому что хороших, как правило, больше.

В детстве я мечтала стать дирижером. Но потом мама сказала, что придется подстричься налысо, якобы все дирижеры лысые (и что важно, мужчины), и я передумала. И стала мечтать о том, чтобы писать книжки. До сих пор об этом мечтаю, если честно.

Сейчас я думаю, что школа — это хорошее место для игр. Я люблю играть с детьми в школе или наблюдать, как они играют. Так много можно узнать друг о друге и о мире, и о себе! Однажды в марте мы запускали кораблики в школьном пруду, и я провалилась по щиколотку. Ребята и смеялись, и заботились обо мне одновременно. Наверное, в этой ситуации можно было бы почувствовать себя неловко, глупо, но мне было очень смешно и искренне весело. Часто учителя боятся выглядеть глупо перед детьми, поэтому стараются внешне соответствовать своему возрасту, вытягиваются, хмурятся. Но так они лишают себя радости быть в игре. В этом смысле я влюблена в философию Славы Полунина, который всё вокруг превращает в игру и наделяет поэтическим смыслом.

Я благодарна своим учителям за то, что они помогали мне прирастать не только знаниями, но и опытом доверительного общения со взрослыми. Моя учительница, Воробьёва Татьяна Николаевна, не только подготовила меня к нескольким победам на всероссийских олимпиадах, но и стала для меня тем взрослым, с которым я делилась своими чувствами и переживаниями. Я ей могла рассказать даже то, чем не могла поделиться с мамой. Татьяна Николаевна всегда меня понимала, согревала и ободряла. «Девочка моя, у тебя все получится», — я до сих пор слышу её слова и мне становится тепло. А ещё я очень люблю и благодарю своих учителей по искусству: Наталью Александровну Аксёнову — учительницу музыки, и Веру Тимофеевну Захарьеву — педагога по театру. Они научили меня чувствовать глубоко и передавать эти чувства посредством образов. Наслаждаться спектаклями и музыкой — самой разной. А ещё они очень человечные, сопереживающие и добрые, мы до сих пор поддерживаем общение.

Я смотрю на детей и учусь у них тому, что всё в мире важно. Я имею в виду, что для маленького ребёнка нет градации: вот это про деньги и это важно, а это про каких-то вымерших динозавров, поэтому неважно. Для них важно и интересно если не всё, то очень, очень многое! Дети бесстрашные. Они, конечно, могут бояться пауков или спать в темноте, но если их друг вот-вот сорвётся с гаража, то они придумают, как его спасти, не думая о своей безопасности, рискуя собой подчас не на шутку. Дети, в большинстве своём, честные. Если, конечно, их не наказывали за честность взрослые и не сломали в них эту встроенную опцию.

Чтобы встать утром и собраться в школу, я говорю себе: «Больше жизни, Эрман!» Такая реклама была, помните? А потом моя коллега, тьютор Лена Карягина, как-то меня однажды ей подбодрила, и всё, эта фразочка её голосом теперь живет со мной. Больше жизни — это ведь очень важно. Для йогурта, отдельного человека и для школы тоже.

После работы я обычно живу свою привычную жизнь: гуляю с собакой, провожу время с любимыми людьми, занимаюсь бытом и редко, очень редко, хожу на пробежки. Всё обещаю дать спорту больше места, но оно как-то не освобождается. Пишу дневник. Ещё я ходила на курсы шитья — и мне очень понравилось! Сшила рубашку из льна, была довольна. Сейчас думаю о том, чтобы взять курс писательского мастерства и начать писать короткую прозу.

Идеальная школа будущего —
это школа, куда ты ходишь без страха. Где родители, дети и педагоги могут открыто и честно говорить друг с другом. Где ребёнок чувствует, что он может доверять этому пространству и этим людям вокруг. Наверное, там ещё должно быть очень красиво. И было бы здорово, если б там был сад. И озеро! Чтобы можно было в любое время обнять дерево или помечтать, смотря на облака в воде. И много детских книг!
Made on
Tilda